"дела спортивные на юге".

Мало из каких российских фильмов последнего времени вызывал столь бурные дискуссии в социальных сетях, как художественная кинолента молодого режиссера Глеба Орлова «Иван Поддубный», вышедшая в широкий прокат. История легендарного атлета-борца, который по утверждениям авторов фильма, за 40 лет выступлений в различных турнирах, не проиграл ни одной схватки.

Справка АиФ-Дагестан

Халилов Магомед-Наби Магомедович, родился в 1941 г.вс.НижнееКазанище Буйнакского района. Член Союза писателей и Союза журналистов России, Заслуженный работник культуры РД, автор 8 поэтических сборников и романа.

Среди многоголосья восторженных откликов на фильм было немало и тех, кто усомнился в «непобедимости» «Железного Ивана». Назывались имена известных борцов прошлого столетия, в их числе и двух великих дагестанских силачей Ал-КлычаХасаева и Мамма-КочапМахтулаева (Сали-Сулеймана), коим удалось одолеть «Чемпиона чемпионов». Иные полагают, что это не более чем горская легенда и никаких фактов, подтверждающих встречу этих борцов на ковре, не имеется.

Где здесь истина, а где стремление выдать желаемое за действительное, мы попытались узнать у известного поэта и прозаика, собирателя старины, автора художественно-исторического романа «Сали-Сулейман» Магомед-Наби Халилова.

Короткая память

Просматривая многочисленные российские справочники о борцах прошлого, я практически не встречал упоминания о наших атлетах. Есть «Казбек—Гора» - осетин ТемирболатКонуков, немало лестных слов пишут о «Черном Иване» - казахе Кажимукан-хаджиМунайтпасове, достойно представлена целая плеяда русских богатырей - Поддубного,Заикина, Шемякина, Вахтурова, Кашеева… И стоит ли в таком случае удивляться тому, что многие в России рассказы об Ал-Клыче и Сали-Сулеймане и их громких победах, посчитают лишь за красивую горскую легенду. А Вы, что думаете об этом?

Все, кого вы тут назвали - великие спортсмены ушедших эпох, с драматическими и поучительными судьбами не проясненные до конца в исторических фактах. Люди, поднявшиеся на вершины спортивного Олимпа из простых крестьян и грузчиков и еще при жизни ставшие легендами.Вы спрашиваете, почему в справочниках нет имен двух наших дагестанских батыров? Если ответить в двух словах-память коротка.Посмотрите, как чтят в соседнем Казахстане упомянутого вами Мунайтпасова,многократного чемпиона мира по французской борьбе, кстати, единственного борца-мусульманина, совершившего в 1912 году паломничество в священные места.

Мамма-Кочап Фото: личный архив

По поручению правительства Казахстана, целая группа ученых перелопатила многие тома архивных документов,перелистала не одну страницу старых журналов и газет в поисках данных о Мунайтпасове.Копии всех собранных материалов были переданы российским коллегам. И не удивительно, что во всех справочниках о борьбе, довольно подробно излагается спортивная карьера казахского богатыря.Сейчас это один из самых почитаемых национальных героев Казахстана. А чем можем похвастаться мы?

-Но, что-то все же удалось собрать за эти годы?

В дореволюционном Дагестане Ал—Клыча в народе почитали чуть ли ни как святого,непревзойденного и непобедимого волшебного богатыря, ставшей живой легендой для земляков.Он играючи перетаскивал огромные валуны,которые не могли сдвинуть несколько человек, вязал узлы из толстых железных прутьев, ломал по несколько сложенных подков,рвал цепи и толстые канаты,на его плечах гнулись рельсы узкоколейки, ломались телеграфные столбы,он поднимал лошадь с всадником над собой…Все это до сих пор бережно хранится в людской памяти.Что же касается его выступлений на борцовских аренах, об этом мы пока знаем не такмного, как хотелосьбы. Свидетельством его ярких побед на коврах Ирана,Турции,Франции,Китая,Азербайджана и многих городов Российской империи были многочисленные награды и чемпионские золотые пояса.Перед арестом и последовавшим за ним расстрелом в 1920 г.,все эти спортивные трофеи были конфискованы новой властью и о дальнейшей их судьбе ничего неизвестно.Только в 1993 г. Ал-КлычХасаев был реабилитирован и с него сняты все обвинения.

Что же касается Сали-Сулеймана, то он с 18 лет жил вдали от родных мест и о его блистательной карьере в Дагестане знали лишь понаслышке. Сали-Сулейман объездил полмира,он был увенчан многими громкими титулами: «Непобедимый лев Дагестана», «Кавказский Геракл», «Кумир Востока». В его копилке были победы над такими выдающимися борцами того времени, как поляк Станислав Збышко-Цыганевич,эстонец Георг Лурих, француз Рауль ле Буше,датчанин Нес Педерсен, итальянец Джованни Райцевич, бельгиец Омер де Бельон,иранец Белал, американец Том Конан, турок Юсуф, а также российские супертяжеловесы Иван Заикин, Николай Вахтуров,Иван Шемякин.

Схватка с хищниками

Вокруг имен знаменитых силачей всегда ходят легенды.Часто им приписывают невероятные подвиги.К примеру,рассказы старожилов о том, как Ал-Клыч разорвал пасть льва, а Сали-Сулейман в свою очередь одолел тигра.Этому есть какие-то документальные подтверждения?

О схватке со львом рассказывала приезжим журналистам сестра Ал-Клыча.Кроме того, многие односельчане подтвердили факт, что в доме силача долгое время на стене висела шкура убитого им льва.Также об этом случае рассказывали дагестанские отходники, находившиеся на заработках в Санкт-Петербурге и бывшие очевидцами поединка Ал-Клыча в городском цирке.Недавно мне в руки попала небольшая заметка николаевского (Украина) краеведа Вячеслава Чунихина, в которой описывается схватка знаменитого силача Рубена(таково было цирковое прозвище Ал-Клыча) Хасаева с разъяренным животным.Правда, не со львом, а двухтонным быком. К великому восхищению горожан, заезжий атлет быстро справился с огромным животным.

Сали-Сулейман Фото: личный архив

История, приключившаяся с Сали-Сулейманом, также основана на реальном факте. Об этом случае довольно подробно написали в издававшемся в Санкт-Петербурге спортивном журнале «Геркулес». Перед выходом на арену Сали-Сулейман разминался в помещении, в котором находились клетки с дикими животными зверями. Увлеченный разминкой, он не заметил как открылась дверца одной из клеток и перед ним оказался разъяренный бенгальский тигр.Накануне Сали-Сулейман победил испанца Альберто Гонсалеса, который перед схваткой умолял Сали-Сулеймана уступить ему, суля при этом немалый гонорар.Когда представился случай, испанец решил отомстить своему обидчику и выпустил тигра из клетки.Сали-Сулейман не успел опомниться, как зверь всей своей тяжестью навалился на него, но он сумел устоять на ногах и, изловчившись, крепко схватил хищника за горло и бросил наземь. Больше тигр не поднялся. Но и нашему атлету изрядно досталось. Израненный борец был доставлен в больницу, где пролежал три месяца.В больнице его не раз навещал Иван Поддубный, а однажды он явился с оперным певцом Федором Шаляпиным и писателем Максимом Горьким, желающих самолично выразить нашему земляку слова поддержки и восхищения.

Все наши герои

Магомед-НабиМагомедович, Вы так и ничего не сказали о схватках Поддубного с Ал-Клычем и Сали-Сулейманом. Были ли они вообще и если да, то кто из них вышел победителем?

Если строго следовать истине, то конечно у Поддубного были поражения в карьере. В 1903 г. в Париже, на чемпионате мира по французской борьбе, «Железный Иван» уступил французу Раулю ле Буше, которого спустя несколько лет положит на туше Сали-Сулейман. Это была перваясерьезная схватка Поддубного в профессиональной борьбе. Второй случай, о котором мне известно, случился в 1924 г. в Москве. Тогда «Чемпион чемпионов» проиграл молодому Ивану Чуфистову из Нижнего Новгорода по очкам. Правда,Поддубному тогда было далеко за 50.

Сали-Сулеймана и Ивана Поддубного связывала крепкая мужская дружба. Именно русский богатырь одним из первых разглядел незаурядный талант дагестанца. Прославленный борец мало с кем дружил из коллег по цеху, он держался обособленно, поглядывая сверху вниз на новичков. Но к нашему земляку относился с большой симпатией и сыграл в его карьере немалую роль.Благодаря его протекции, Сали-Сулейман получил возможность совершенствоваться во французской борьбе в привилегированном атлетическом обществе Санкт-Петербурга, основанным известным меценатом графом Рибопьером. Часто Иван Поддубный наставлял своего дагестанского друга, давал ему советы, как бороться с тем или иным соперником.Так, в частности, было перед поездкой Сали-Сулеймана во Флоренцию, где дагестанский борец превзошел всех противников, а спустя год в Париже, во второй раз удостоился чемпионского титула. Очная встреча Сали-Сулеймана с Поддубным на одном из турниров, как известно, завершилась ничьей.

А по поводу победы Ал-Клыча над Поддубнымя считаю это вполне вероятным, нужно лишь документальные подтверждение. Хотя, впрочем, я не считаю столь важным акцентировать внимание именно на данном факте. Все они наши герои и воздать долг их подвигу и славе наша святая обязанность. Надо нам, дагестанцам, научиться чтить своих легендарных силачей как это умеют делать русские, казахи, осетины…Может быть когда-нибудь и об Ал-Клыче, и о Сали-Сулеймане снимут фильмы благородные потомки.

В наше время много говорят о невинных жертвах репрессии, о возвращенных именах. Речь обычно идет о писателях, художниках, философах, политических деятелях… И как-то непривычно в этом ряду слышать имя спортсмена, артиста цирка.

Ал-Клыч Хасаев — феноменальное явление в истории мирового спорта. Родился он в 1880 году в крестьянской семье в кумыкском селении Буглен Темирханшуринского округа (ныне Буйнакский район).

Еще в юношеские годы у Ал-Клыча проявились незаурядные физические способности, восхищавшие сверстников, односельчан. Вскоре о нем как о необычайном силаче, с которым никто не может состязаться, заговорил весь Дагестан. Он принимал участие в состязаниях борцов, одерживал одну победу за другой над самыми прославленными борцами. Слава о непревзойденном борце вскоре распространилась далеко за пределы Дагестана. С ошеломляющим успехом он выступал в городах Северного Кавказа, Закавказья, Средней Азии, Казахстана, России, Украины. Наибольшую славу Ал-Клычу принесли его великолепные победы на спортивных аренах Турции, Ирана, Азербайджана, Китая, Франции. Он — единственный человек, одержавший победу над чемпионом чемпионов Иваном Поддубным. Как великий спортсмен Иван Поддубный честно признал свое поражение и вручил Ал-Клычу свой золотой пояс чемпиона мира.

Говорят, Ал-Клыч боролся даже со львом, и что шкура побежденного им зверя хранилась в доме борца. В народе ходили легенды о своем кумире. Став состоятельным человеком, Ал-Клыч закупал много скота, товаров и раздавал нуждающимся бугленцам. Начиная с периода первой мировой войны, Ал-Клыч выступал против самодержавия и боролся за свободу Дагестана, участвовал в революционных событиях в Турции и Афганистане.

Февральскую революцию он встретил восторженно. В период нашествия бичераховцев боролся за независимость Дагестана. Как представитель дагестанского областного исполкома "Джамиатуль исламийе" ("Общество исламистов") много сделал для создания национальной милиции для поддержания порядка в аулах. Во время вторжения в Дагестан деникинцев храбро бился против захватчиков.

Однако ревтрибунал — печально известная "тройка", вопреки разуму и совести, 11 июля 1920 года вынес решение о расстреле Ал-Клыча.

Так за что же был казнен Ал-Клыч? Как случилось, что "врагом народа был объявлен кумир горцев, преданный родине всей душой и всеми помыслами? Как свидетельствуют недавно опубликованные документы из архивов КГБ, после ареста Ал-Клыча началась поистине драматичная борьба за спасение великого спортсмена и популярного общественного деятеля. Он сам, его адвокат А. Загорянский, общества селений Буглен, Салта, Кудали, Купа приводили десятки фактов, свидетельствующих о невиновности Ал-Клыча, о его большом вкладе в борьбу за освобождение Дагестана, настоятельно просили обратиться к таким авторитетным свидетелям, как известный революционер Осман Османов и шейх Али-Хаджи Акушинский. Более того, вне внимания ревтрибунала осталось и "вето", наложенное Дагревкомом на исполнение решения "тройки". Спустя же пять месяцев после расстрела Ал-Клыча
Дагревком на спешно созванном заседании задним числом отменяет свое вето — факт вопиющего беззакония! Так в сорокалетнем возрасте трагически оборвалась жизнь человека феноменальной силы, незаурядного мужества, большой человечности, патриота.

Когда Ал-Клыча вели на казнь, он сорвал рельс-угольник и изогнул его в спираль, оставив потомкам вещественное свидетельство своей уникальной силы.

Все что зависело от него, Ал-Клыч сделал при жизни. Воздать должное его памяти — долг живущих ныне.

Имя Ал-Клыча давно обросло легендами, и некоторым людям начало казаться, что такого человека вообще никогда не было. До такой степени рассказы об этом человеке кажутся невероятными. И если бы не вещественное доказательство, оставленное им, – скрученная и воткнутая с невероятной силой в скалу рельса, в существование дагестанского Геракла мало кто уже верил бы.

Советская власть приложила много усилий для того, чтобы очернить имя любимца народа, постаралась предать забвению память о нём и его подвиги. Но никакие запреты и табу не смогли вычеркнуть Ал-Клыча из народной памяти. Поверьте, это не пафосные слова.

Зайди речь о богатырях, силачах, национальных героях, в первую очередь вспоминается, конечно, он – Ал-Клыч. «Сабля» или «меч» означает Клыч (имя собственное), «передовой» – Ал (поздняя приставка, как говорят, данная самим турецким султаном). Стопроцентное соответствие имени его носителю. Ал-Клыч – реальный человек, сильный не только телом, но и духом. К сожалению, личность эта ещё мало, вернее, вовсе не изучена. Если не считать небольшой брошюры с таким же названием, как и данный опус, содержащей всю информацию, которою смог собрать журналист Солтанбек Солтанбеков, об Ал-Клыче не написано ничего.

…Когда говорят о невинных жертвах репрессий, о возвращённых именах, речь обычно идет о творческих людях или политических деятелях. И как-то непривычно в этом ряду слышать имя спортсмена, артиста цирка. Но это не просто атлет или борец, не знавший поражения. Нам надо знать, что выходец из народа, Ал-Клыч старался много сделать для простых людей, ради улучшения их положения он и сражался.

Поверившей в идеалы равенства и справедливости, декларируемые большевиками, Ал-Клыч примкнул к ним. Но, будучи глубоко верующим человеком, он не мог долго оставаться с безбожниками. Скорее всего, именно по этой причине непобедимый чемпион примкнул к имаму Дагестана Нажмутдину Гоцинскому. Вера в Аллаха привела его в ряды мусульман, которые, желая независимости Дагестану, боролись против деникинцев, бичераховцев, большевиков.

Сложно написать более-менее точную биографию этого удивительного человека, учёным еще предстоит поработать над этой темой. Если собрать разрозненные сведения о нём, то приблизительную картину жизни Ал-Клыча всё же можно обрисовать. Рассказы стариков, очевидцев далёких событий, старательно записанные С. Солтанбековым, дают понять, каким человеком был дагестанский нарт.

Ал-Клыч Хасаев родился в 1880 году в крестьянской семье в селении Буглен Темирханшуринского округа (ныне Буйнакский район). Его отец Хасай с детства старался воспитать сына в духе Ислама, он хотел видеть в нём примерного мусульманина. И рождение ребёнка в семье Хасая и Аймесей в свящённую Ночь Предопределения усилило их желание видеть ребёнка послушным воле Всевышнего. Как только появился на свет этот ребёнок, повивальная бабка была поражена младенцем. Норовивший вырваться из рук мальчик был необычайно силён. Огромная физическая сила, данная ему Создателем, не была им использовано во зло. Ал-Клыч не кичился и не показывал её, более того, был скромен. Поэтому неудивительно, что юный силач начал работать носильщиком. Однако по просьбам других носильщиков, оставшихся без заработка, Ал-Клыч оставляет это занятие.

Уже в юношеские годы в округе не было ни одного взрослого мужчины, способного одолеть Ал-Клыча. Вскоре о нём как о необычайном силаче, с которым никто не может состязаться, заговорил весь Дагестан. Он принимал участие в состязаниях борцов, одерживал одну победу за другой над самыми прославленными борцами. Слава о непревзойдённом борце вскоре распространилась далеко за пределами Дагестана. С ошеломляющим успехом он выступал в городах Северного Кавказа, Закавказья, Средней Азии, Казахстана, России, Украины. Наибольшую славу Ал-Клычу принесли его великолепные победы на спортивных аренах Турции, Ирана, Азербайджана, Китая, Франции. Он – единственный человек, одержавший победу над чемпионом чемпионов – Иваном Поддубным.

Однажды Ал-Клычу пришлось бороться даже со львом. Проигравший схватку борец цирка выпустил на него хищника, надеясь отомстить «обидчику». Но богатырь из Дагестана по одной версии – задушил, по другой – порвал пасть зверю. Потом шкура льва долго хранилась в доме борца.

Ал-Клыч был женат на девушке из рода великого имама Шамиля Меседу, которая с отцом проживала в Саратове. Атлет, любимец публики, объездил много городов России, Европы. Он попросил руки Меседу и с благословения её отца женился.

Где бы ни был, куда бы ни приезжал цирк с участием Ал-Клыча, проживавшие на чужбине земляки тут же приглашали его в гости, делали своим кунаком. Такие встречи, тёплые беседы о родине, знакомая еда духовно подпитывали его. Ал-Клыч даже в Париже встречал дагестанцев.

В народе ходили легенды о своем кумире. Став состоятельным человеком, он не забывал своих корней. Ал-Клыч старался помогать бедным землякам – закупал много скота, товаров и раздавал нуждающимся бугленцам.

Он не был просто спортсменом, не видящим дальше своего носа. Известно его стремление служить родине, дагестанцам. Поэтому Ал-Клыч активно включается в общественную деятельность. Начиная с периода первой мировой войны, Ал-Клыч выступал против самодержавия и боролся за свободу Дагестана, участвовал в революционных событиях в Турции и Афганистане.

Февральскую революцию он встретил восторженно. В период нашествия бичераховцев боролся за независимость Дагестана. Как представитель Дагестанского областного исполкома "Джамиатуль исламийе" ("Общество исламистов") много сделал для создания национальной милиции, для поддержания порядка в аулах. Во время вторжения в Дагестан деникинцев храбро бился против захватчиков.

…Однако ревтрибунал – печально известная "тройка", вопреки разуму и совести, 11 июля 1920 года вынес решение о расстреле Ал-Клыча.

За что же был казнен Ал-Клыч? Как случилось, что "врагом народа" был объявлен кумир горцев, преданный родине всей душой и всеми помыслами? Как свидетельствуют недавно опубликованные документы из архивов КГБ, после ареста Ал-Клыча началась поистине драматичная борьба за спасение великого спортсмена и популярного общественного деятеля. Он сам, его адвокат А. Загорянский, общества селений Буглен, Салта, Кудали, Куппа приводили десятки фактов, свидетельствующих о невиновности Ал-Клыча, о его большом вкладе в борьбу за освобождение Дагестана, настоятельно просили обратиться к таким авторитетным свидетелям, как известный революционер Осман Османов и учёный Али-Хаджи Акушинский. Более того, вне внимания ревтрибунала осталось и "вето", наложенное Дагревкомом на исполнение решения "тройки". Спустя же пять месяцев после расстрела Ал-Клыча Дагревком на поспешно созванном заседании задним числом отменяет свое "вето" – ещё один факт вопиющего беззакония! Так в сорокалетнем возрасте трагически оборвалась жизнь человека феноменальной силы, незаурядного мужества, большой человечности, патриота.

Большевики ещё в годы зарождения и становления своей власти начали избавляться от харизматичных, сильных личностей, которые могли сказать своё слово, если надо – повести народ за собой. Много достойных сынов Дагестана, да и всей России, исчезло в водовороте тех смутных лет.

Все, что зависело от него, Ал-Клыч сделал при жизни. Воздать должное его светлой памяти – долг живущих ныне.

По национальности. В 1917-1920 годы активный участник Гражданской войны на Северном Кавказе . Расстрелян по приговору Дагестанского областного ревтрибунала .

Биография

Ранние годы, юность

Истории известна только примерная дата рождения атлета. Ал-Клыч родился предположительно в 1880 году в селении Буглен Темир-Хан-Шуринского округа (ныне Буйнакский район Дагестана . Родители Ал-Клыча, уздени , имели помимо него ещё пятерых детей. В юношеском возрасте выделялся незаурядными физическими способностями, и вскоре о нём узнали далеко за пределами родного села. Повзрослев Ал-Клыч оставил родительский дом, и стал работать грузчиком. Вначале в Темир-Хан-Шуре (ныне Буйнакск), затем в Порт-Петровске (ныне Махачкала). В Порт-Петровске же и произошла встреча, так изменившая судьбу Ал\и-Клыча. Он встретил цирковых артистов из России, и началась новая страница в его жизни. Ал-Клыч, по примеру многих силачей тех лет, стал выступать на цирковой арене, как атлет-гиревик и борец .

В народе и по сей день об Ал-Клыче ходит множество легенд: о том, что он победил Поддубного; и о том, что Ал-Клыч вышел против льва, и в схватке разорвал льву пасть.

Спорт

Вскоре о молодом атлете заговорили по всему Дагестану . Он принимал участие в состязаниях борцов, и побеждал одного за другим самых прославленных борцов Дагестана. С успехом Али-Клыч выступал и в городах Северного Кавказа , Закавказья , Турции , Ирана , Средней Азии , и конечно России. .

Участие в Гражданской войне на Кавказе

Арест, расстрел

В начале лета 1920 года Хасаева арестовали по обвинению в контрреволюционной деятельности . Попытки некоторых известных людей того времени освободить атлета, не увенчались успехом. 11 июля 1920 года Дагестанский областной ревтрибунал приговорил Али-Клыча Хасаева к расстрелу. Большевики держали в тайне место захоронения Али-Клыча, поэтому оно по сей день неизвестно.

Память

В исторических работах Советского периода, посвященных революции и гражданской войне , Ал-Клыч характеризовался как предатель народов Дагестана, как «турецкий шпион». Именно в таком виде Али-Клыч предстаёт в повести Ахмед Хана Абубакара «Тайна рукописного Корана»
Хасаев является одним из героев повести Марьям Ибрагимовой «Звенел булат».
Именем атлета названа улица в городе Буйнакск.

Напишите отзыв о статье "Хасаев, Али-Клыч"

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Хасаев, Али-Клыч

– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.