более 40000
Военный знак отличия «Крест храбрых» (польск. Krzyż Walecznych ) - государственная награда Польской Республики .
История
1920-1939
Крест Храбрых был учрежденный распоряжением Совета Обороны Польши от 11 августа 1920 года с целью награждения лиц, проявивших мужество и отвагу непосредственно на поле боя Это было непосредственно перед варшавской битвой .
1939-1945 (Польские Вооруженные Силы на Западе, Армия крайова)
Крест Храбрых был переучрежден приказом главнокомандующего вооруженных сил Польши генерала Владислава Сикорского от 1940 года . В военных соединениях и воинских формированиях подчиненых Правительству Польши в изгнании (в том числе Польские Вооруженные Силы на Западе , Армия крайова , Армия Андерса и другие) награждено около 25.000.
1943-1989
Крест Храбрых был переучрежден Декретом Польского Комитета Национального Освобождения от 22 декабря 1944 года .
Этим же Декретом были внесены некоторые изменения в Положение о Кресте Храбрых, его статут и описание.
Первое награждение Крестом Храбрых во время Второй мировой войны состоялось в ноябре 1943 года . Первыми награждёнными стали 46 солдат и офицеров 1-й Польской пехотной дивизии имени Тадеуша Костюшко , отличившихся в боях под деревней Ленино (Могилевская область , Белорусская ССР) 12-13 октября 1943 года , сражавшихся в составе Красной Армии против немецко-фашистских захватчиков на территории СССР.
Награждённым были вручены знаки воинского отличия с датой «1943».
Кресты первого выпуска в малом количестве были изготовлены на Московском монетном дворе и являлись копией довоенных крестов с измененной датой на нижнем плече. Кресты изготавливались из темной бронзы .
Положение
Крест Храбрых являлся военным знаком отличия.
Крестом Храбрых «…награждаются военнослужащие рядового и офицерского состава за выдающиеся заслуги при обороне государства в военное время» .
Награждение Крестом Храбрых производится «…за отдельные конкретные подвиги, проявленные в условиях боевой обстановки сопряженные с риском для жизни» .
Награждение Крестом Храбрых могло производиться повторно за вновь проявленные мужество и героизм.
Награждённые Крестом Храбрых получали знак отличия и Диплом к нему.
Крест Храбрых носился на левой стороне груди и располагался после ордена Возрождения Польши 5-го класса.
Крест храбрых имеет одну степень.
При повторных награждениях на планку для повседневного ношения добавлялись витые нити золотистого цвета:
Описание
Крест Храбрых имеет вид равностороннего креста с расширяющимися к концам и слегка вогнутыми по бокам плечами. По периметру плечи креста с лицевой и оборотной стороны окаймлены бортиком.
На лицевой стороне креста надпись выпуклыми буквами:
- на верхнем плече - «NA»;
- на левом плече - «POLU»;
- на правом плече - «CHWAŁY»;
- на нижнем плече - «1943».
В центре креста - геральдический щит с рельефным изображением коронованного орла , расположенного на ребристой, в виде вертикальных полосок, подложке (в первом варианте подложка орла имела 20 полосок, во втором - 25).
На оборотной стороне креста изображен обоюдоострый меч , расположенный вертикально, направленный острием вверх. Меч пронзает лавровый венок , расположенный в центральной части креста. Перекладина на мече в форме «бабочки». Изображение меча и венка рельефные. На горизонтальных плечах креста надпись выпуклыми буквами: «WALE» - на левом плече и «CZNYM» - на правом.
Первый выпуск
Знак Креста Храбрых с датой «1943» изготавливался двух размеров:
- вариант 1: 43 мм х 48 мм (включая ушко), основание 16 мм, размеры щита 12 мм х 14 мм, длина меча 32 мм, диаметр венка 10 мм.
- вариант 2: 43,5 мм х 48 мм (включая ушко), основание 16 мм, размеры щита 12 мм х 14 мм, длина меча 32 мм, диаметр венка 10 мм.
Ширина бортика в обоих случаях 0,8 мм. В верхней части креста имеется ушко с кольцом, с помощью которого он крепится к ленте. Ушко изготавливалось из меди и припаивалось отдельно.
Оригиналы крестов первого выпуска встречаются крайне редко.
Второй выпуск
Кресты второго выпуска имели на нижнем плече дату «1944». Изготавливались монетными дворами СССР. Отличие от крестов первого выпуска (кроме даты) в том, что орел утратил корону. Чтобы заполнить образовавшуюся пустоту, шею орла пришлось удлинить и несколько утолщить. Ушко приваривалось отдельно.
Размеры креста вместе с ушком 43,5 мм х 49 мм. Остальные размеры: основание 16 мм, размеры щита 12 мм х 14 мм, длина меча 32 мм, диаметр венка 10 мм.
Третий выпуск
Третий выпуск крестов был изготовлен гравировальной фирмой Knedler в Варшаве в 1945 году. Кресты изготавливались из темной меди. На нижнем плече дата «1944». Ушко выполнено заодно с крестом. Перья на правом крыле орла выше, чем на левом. Размеры креста вместе с ушком: 36 мм х 39 мм. Остальные размеры: основание креста 14 мм, размеры щита 10 мм х 11 мм, длина меча 26 мм, диаметр венка 9 мм, ширина бортика 0,8 мм.
В том же 1945 году неизвестной фирмой был выпущен Крест Храбрых с датой «1944» на нижнем плече, но изготовленный из томпака. Размеры креста вместе с ушком 40 мм х 43,5 мм.
Четвёртый выпуск
В 1950 году фирмой Grabski (г. Лодзь) был выпущен Крест Храбрых с датой «1944», изготовленный из светлой бронзы. Крест выпускался в двух вариантах: 3 и 4 пера в хвосте у орла. Размеры креста вместе с ушком 43,5 мм х 49 мм.
Пятый выпуск
В 1960 году Государственный монетный двор (г. Варшава) начал официальный выпуск Крестов Храбрых с датой «1944». Кресты изготавливались из меди.
Размеры без учета ушка 44 мм х 44 мм.
Лента креста
Лента Креста Храбрых шелковая муаровая темно-красного (кларет) цвета с двумя белыми продольными полосками по бокам.
Ширина ленты 40 мм. Ширина белых продольных полосок 8 мм каждая.
Напишите отзыв о статье "Крест Храбрых"
Примечания
Литература
- Zdzislaw P. Wesolowski, Polish Orders, Medals, Badges and Insignia: Military and Civilian Decorations, 1705–1985 , Miami , 1986.
|
||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Крест Храбрых
– Отчего же тебе не ехать, ваше сиятельство, ехать можно, – сказал Дрон.– Мне сказали, что опасно от неприятеля. Голубчик, я ничего не могу, ничего не понимаю, со мной никого нет. Я непременно хочу ехать ночью или завтра рано утром. – Дрон молчал. Он исподлобья взглянул на княжну Марью.
– Лошадей нет, – сказал он, – я и Яков Алпатычу говорил.
– Отчего же нет? – сказала княжна.
– Все от божьего наказания, – сказал Дрон. – Какие лошади были, под войска разобрали, а какие подохли, нынче год какой. Не то лошадей кормить, а как бы самим с голоду не помереть! И так по три дня не емши сидят. Нет ничего, разорили вконец.
Княжна Марья внимательно слушала то, что он говорил ей.
– Мужики разорены? У них хлеба нет? – спросила она.
– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.
Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.
Описание креста.
Крест белого металла, формы Георгиевского: покрытый белой эмалью, размера 35x35 мм. В центре креста штампованный круглый медальон, оксидированного серебра, на котором изображены: над скрещенными мечом и факелом мертвая голова. Медальон окружен лавровым венком, перевязанным внизу лентой. Оборотная сторона гладкая и имеет порядковый номер.Носился па широкой черной ленте 38 мм с двумя золотыми каймами по краям ленты, 5 мм каждая.
Булак-Балахович, бывший кавалерийский ротмистр старой русской армии, потом произведенный генералом Юденичем в полковники и генерал-майоры, командовал Партизанским отрядом своего имени, в составе: сначала отдельного корпуса Северной Армии (ОКСА) генерала Родзянко, а потом в Северо-Западной Армии генерала Юденича. Приказом по Армии от 24 августа 1919 г., за № 20, генералом Юденичем был исключен из списков Армии и перешел на службу в Эстонию, а затем в Польшу, где во время 2-ой Мировой войны, имея чин генерала Польской Армии, сформировал конный отряд. Этот отряд рассыпался, не дойдя до фронта, так как польская кампания была уже проиграна. В 1940 году Булак-Балахович был застрелен на одной из улиц в Варшаве неизвестными лицами, оставшимися не обнаруженными.
История его Отряда - такова:
В середине октября 1918 г. в Псков перебежали от красных два офицера, служившие в Конно-Партизанском отряде Булак-Балаховича, который образовался из Партизанского отряда Пунина, действовавшего против германцев, в районе Риги. Под давлением немцев, отряд Пунина распылился, и осталась лишь его часть под командой ротмистра Булак-Балаховича. Отступая дальше, отряд попал в сферу действий большевицких войск и там, в силу обстоятельств, перешел на службу Советам. Однако, Булак-Балахович искал подходящий момент, чтобы перейти на сторону Отдельного Псковского Добровольческого Корпуса, о чем и сообщили оба выше названных офицера.
Через два дня после их перехода к добровольцам, на нашу сторону перешли два эскадрона, а за этими двумя и весь остальной отряд, под командою "батьки" Булак-Балаховича, в полном вооружении, снаряжении, обмундировании, с конями и другим военным имуществом.
В сущности, отряд этот "партизанил", нанося сильный вред не только большевикам, но и местному населению, занимаясь грабежами и самоуправством и не исполняя приказаний главного командования, что и послужило поводом к исключению Булак-Балаховича из списков Армии и к отстранению его от участия в военных действиях. Надо сказать, что чины отряда обладали легендарной храбростью, зная отлично, что пощады им от врага не будет, и обожали своего "батьку-атамана".
Отзывы:
Оценка:
Это орденский знак, ордена необычного, созданного и исчезнувшего на Севере России во время гражданской войны. Но, прежде всего, – кто такой Булак-Балахович. Это фигура, весьма характерная для смутного времени гражданской войны, когда появлялись «батьки», атаманы по всей России, от батьки Махно на Украине и до барона Унгерна в Монголии. Вот и Булак-Балахович был обожаемый своими полуразбойниками батька-атаман, бесчинствующий на Севере России, служивший белым, а потом красным, затем опять белым, наконец, полякам. Характеру Булак-Балаховича соответствовала и первая часть его фамилии: «Булак» – это прозвище, ставшее частью фамилии, которое означает человека, «которого ветер носит». В Первую Мировую войну за боевые отличия его произвели в прапорщики, и он был направлен в партизанский отряд, где служил под командованием Г.М. Семенова (будущего атамана Забайкальского казачьего войска). В 1917 году он уже штаб-ротмистр. За проявленный героизм при своих набегах и погромах в тылу врага произведен в штабс-капитаны. За войну с немцами был четырежды ранен, награжден тремя солдатскими Георгиевскими крестами (4, 3 и 2 степени) и шестью орденами. В 1917 году был избран командиром полка. Лихой кавалерист выделялся среди офицеров своим внешним видом. Станислав Булак-Балахович Вот его описание: «Батька сидел на гарцующем коне в каком-то казацком кафтане с желтыми отворотами, в большой папахе с желтой же опушкой… среднего роста, сухой, жилистый, с военной выправкой спортсмена или казачьего джигита». Говорил он с польским акцентом и в хвастливом тоне. «Батька» не отбирал у крестьян продуктов, скот, лошадей, но всегда «расплачивался» за них товарами и имуществом, отобранными у еврейского населения. В феврале 1918 года вступил в Красную армию и по приказу Троцкого сформировал конный партизанский полк. Жестоко подавлял крестьянские восстания. Бесчинства его не одобрялись. И тогда он в октябре 1918 года перешел на сторону Отдельного Псковского добровольческого корпуса белых. В Пскове его отряду была объявлена амнистия, атаману же присвоен чин ротмистра, а в 1919 году – подполковника. \"Крест Храбрых\" Булак-Балаховича В январе 1919 года за удачное отступление от Пскова он уже полковник. После захвата Пскова 25.05.1919 эстонскими войсками, был назначен комендантом Пскова. Генерал Юденич исключил его из состава армии и тогда Булак-Балахович пытался арестовать Юденича и вывезти его большевикам. Генерала спасло английского посольство в Ревеле. Затем последовал успешный его набег на город Гдов с захватом оружия, снаряжения и пленных, за что получил полковника. В конце мая белые вместе с эстонцами вступили в Псков, население его приветствовало «атамана крестьянских и партизанских отрядов» (так называл себя сам Булак-Балахович). После захвата Пскова к нему переходили многие части красных, стекались со всех сторон массы «зеленых» (дезертиров Красной армии). «Батька» сразу установил в Пскове свой порядок. В газете «Новая Россия освобожденная» (31 мая 1919 г.) он так изложил свою позицию по поводу публичных казней, совершавшихся ежедневно: «…Я предоставляю обществу свободно решить, кого из арестованных или подозреваемых освободить, а кого покарать. Коммунистов же и убийц повешу до единого человека». В городе не было ни одного фонаря без повешенного. Богатых граждан, в основном евреев, обязывал в трехдневный срок «добровольно» вносить большие деньги для надобностей армии. Ослушаться никто не мог. Солдаты белорусской армии Булак-Балаховича Летом 1919 года произведен в генерал-майоры. Примерно в это же время Булак-Балахович был уличен в печатании фальшивых керенок. 23 августа атамана и его штабистов и личную охрану арестовали в Пскове, но через два дня он уже вместе с эстонцами воевал с красными. Его хотели арестовать и эстонцы, но он укрылся со своим отрядом в Польше, где сформировал Народно-Добровольческую армию (НДА). С февраля 1920 года Балахович стал весьма успешно воевать с Советами на стороне Второй Речи Посполитой. Но 12 октября Польша подписала договор о перемирии с Советской Россией, и тогда он вместе с Савинковым провозгласил независимость Беларуси и стал формировать белорусскую народную армию. В конце концов «батька» осел в Польше и вместе со своими балаховцами стал в Беловежской пуще заниматься разработкой леса и разводить племенных лошадей. ОГПУ несколько раз организовывали на него покушения, убили его брата, но батька всегда оставался цел. В 1936 году в Испании в армии Франко он возглавлял разведку и диверсии в тылу врага. А в 1940 был убит в центре Варшавы немецким патрулем при проверке документов (по одной из версий Балахович был убит советскими агентами – «Историческая правда») . Для отличившихся в его отрядах бойцов Булак Балахович учредил свой орден с претенциозным названием «Крест храбрых». Орден имел форму Георгиевского креста, покрытого белой эмалью, размером 35 на 35 мм. В центре креста помещался медальон оксидированного серебра, на котором изображен над скрещенными мечом и факелом череп, «адамова голова». Медальон окружен лавровым венком, перевязанным внизу лентой. Надо сказать, что орден имел различные варианты. Бывали и черные кресты. В медальоне вместо меча и факела могли быть скрещенные кости. Первые экземпляры имели номера. Поэтому крест с номером «26» особенно интересен, ибо принадлежал кому-то из первых соратников Булака Балаховича. В дополнение к кресту он учредил еще и звезду, на которой был изображен тот же крест, наложенный на перекрещивающиеся меч и факел. При этом позже, на белорусской награде появился девиз на польском языке – «За нашу и вашу свободу». Крест носился на черной ленте с желтыми кантами. Но известны экземпляры на оранжевой ленте с двумя черными полосками по краям. Ленты были муаровые, у креста шириной в 38 мм, а ширина ленты звезды имела 90 см в ширину. Булак-Балахович заявил, что крестом будут награждаться его «герои-партизаны», но большая стоимость изготовления орденских знаков привела к раздаче их за деньги. Бесплатно они давались только «полезным людям» из числа людей Антанты, эстонской и польской армии. Пилсудский даже приравнял этот крест к официальным польским боевым наградам. Кресты стали изготавливать ловкие фальсификаторы и продавать их дешевле. Тогда Балахович начал на реверсе креста ставить свою подпись и выдавать награжденному диплом с кратким описанием подвига награжденного. Всего было изготовлено около 10000 крестов и до сотни звезд. Теперь эти знаки стали большой редкостью в коллекциях фалеристов.