Его имя должно стоять в одном ряду с Туром Хейердалом, Фрэнсисом Чичестером, Тимом Северином… А если по справедливости, то в этом списке оно должно быть первым!

К Гвоздёву при жизни относились по-разному. Одни считали его чудаком и авантюристом, другие – героем. Им восхищались и про него говорили, что он позорит свою Родину. Его называли отважным мореплавателем и нищим бродягой-одиночкой. Но вряд ли кто мог сравниться с ним по целеустремлённости и упорству в осуществлении своей мечты. Джошуа Слокам, Ален жербо, Фрэнсис Чичестер, Тур Хейердал, Эрик Табарли, Фёдор Конюхов – имена этих яхтсменов и путешественников известны всему миру. О них говорят, пишут, снимают фильмы, им посвящены многочисленные интернет-сайты. Хорошо это или плохо, но факт остаётся фактом: чтобы прославиться, нужен пиар, профессиональный менеджмент, команда поддержки… Ничего этого у Евгения Гвоздёва не было, и потому его имя до сих пор известно лишь узкому кругу посвящённых. Он был героем не своего времени…

в это трудно поверить

Кто из нас в детстве не мечтал о дальних странах и кругосветном путешествии под парусом? Но с возрастом детские мечты забываются. Семья, работа, житейские проблемы – какие тут кругосветные плавания… Приходится смириться и безропотно принять реалии будничной жизни. Но Евгений Гвоздёв смириться не захотел. Представьте: обычный пенсионер практически без денег обходит вокруг планеты на абсолютно не приспособленной к дальним плаваниям прогулочной мини-яхте. А затем строит на балконе своей малогабаритной квартиры собственную лодку, ещё меньших размеров, и совершает на ней второе одиночное кругосветное путешествие! Наконец, в 75-летнем возрасте на очередной миниатюрной яхте он отправляется в третью кругосветку. Всё это – реальные факты, хотя поначалу в них трудно поверить… Евгений Александрович Гвоздёв родился в 1934 году в белорусском городе Пинске. Он рано потерял своих родителей – отца репрессировали, и он сгинул в лагерях в годы сталинского террора, мать погибла во время авианалёта в начале Великой Отечественной войны. Евгений оказался у дальних родственников, а с 15-летнего возраста жил в Дагестане, ставшим его второй родиной. Здесь, в Махачкале, он окончил школу, затем мореходное училище и более 30 лет проработал механиком на рыболовецких судах.

Где-то в конце 50-х годах Гвоздёв впервые прочитал об одиночном кругосветном плавании на яхте француза Марселя Бардьо, и тогда же у него зародилась идея совершить нечто подобное. Он начал собирать информацию, перечитал всё, что можно было найти в библиотеках. Особое впечатление произвела на него книга первого в мире кругосветчика-одиночки Джошуа Слокама «Один под парусом». Евгений решил во что бы то ни стало осуществить свою мечту и по примеру Слокама обойти вокруг земного шара. В 1977–1979 годах Гвоздёв перестроил доставшийся ему старый деревянный вельбот в парусную яхту, которую он назвал «ГЕТАН» – по первым буквам имён: Гвоздёв Евгений, Татьяна (его супруга), Александр (сын), Наталья (дочь). В конце того же года он отправился в своё первое дальнее плавание под парусом. В штормовых условиях Евгений прошёл по маршруту Махачкала – Форт-Шевченко – Красноводск – Баку, дважды пересёк Каспий.

В последующие годы он исходил Каспийское море вдоль и поперёк, оставив за кормой своего «ГЕТАНа» 4000 миль. Приобретя необходимый опыт, Евгений Гвоздёв считал себя готовым к одиночному океанскому плаванию. Однако надолго оставить семью и работу тогда он не мог. Да и получить загранпаспорт с выездной визой индивидуальному путешественнику в те годы было практически нереально. Вообще, борьба будущего кругосветчика с советской бюрократией – это отдельная история, и неизвестно, смог бы он выйти из неё победителем, если бы не распад СССР… Давняя мечта приобрела реальные очертания весной 1992 года, когда Гвоздёв убедил знакомого предпринимателя предоставить ему прогулочную яхту класса микро для плавания в США на торжества в честь 500-летия открытия Америки. Этот переход должен был стать хорошей рекламой продукции малоизвестной верфи «Совмаркет» из казахстанского города Актау (ФортШевченко).

Яхту – 5,5-метровый швертбот «лена» – Гвоздёву действительно передали, во временное пользование. Однако из-за сложностей с оформлением всех выездных документов и разрешений яхта надолго застряла в Новороссийске и в Америку на юбилейную парусную регату опоздала. Когда же бумажная волокита закончилась, наступила зима, и хозяева верфи решили ограничиться переходом до Стамбула и обратно. Исходя из этого была составлена и смета расходов – 100 долларов и 50 тысяч рублей, по тогдашнему курсу в сумме это чуть больше двухсот «зелёных».
Но получилось, что выйдя из Новороссийска 15 декабря 1992 года, Евгений Гвоздёв вернулся лишь через три с половиной года – 19 июля 1996-го. За это время он пересёк Средиземное море и Атлантику, через Панамский канал вышел в Тихий океан, достиг берегов Австралии, оттуда – в Индийский океан и Красное море. И всё это без малейшей международноправовой, финансовой или хотя бы моральной поддержки со стороны государственных и дипломатических органов. Он неоднократно попадал в трудное положение, голодал, был схвачен и ограблен сомалийскими пиратами и чудом остался жив… Но тем не менее, рискованное путешествие успешно завершилось. Это была первая в мире одиночная кругосветка на прогулочном швертботе.

Но Родина не оценила подвига. Немногочисленные упоминания о Гвоздёве в СМИ преподносили его плавание скорее как курьёз. В «лихие девяностые» в стране были другие герои… Евгений Александрович вообще-то и не ждал особого внимания к своей персоне. За славой он не гнался. Вернув яхту «лена» законному владельцу, он сразу же взялся за новый проект. Он решил повторить кругосветное плавание, но уже на собственной самодельной яхте. Которую взялся строить… на балконе своей «хрущёвки»! На сооружение новой лодки ушло три года. Она получилась совсем миниатюрной – её стеклопластиковый корпус имел длину всего 3,7 метра (максимум, что позволяли размеры балкона). Особенностью конструкции стал киль, в котором поместилось 120 кг свинца; он обеспечил судёнышку высокую остойчивость. Яхта-малютка получила имя «Саид» – в честь мэра Махачкалы Саида Амирова, оказавшему Гвоздёву финансовую помощь. С балкона яхту сняли краном, и после недолгих испытаний её конструктор отправился на ней во вторую кругосветку. 2 июня 1999 года «Саид» покинул Новороссийск и взял курс на Босфор.

Новое плавание было более сложным. Во-первых, крошечные размеры судна вынуждали экономить на всём: брать минимум воды и провианта, даже подвесной мотор «Ветерок» пришлось оставить на берегу и идти только под парусами. Во-вторых, маршрут теперь был проложен не через Панамский канал, а вокруг Южной Америки. Гвоздёву предстояло следовать не только в тропических водах, но и продираться сквозь «ревущие сороковые» широты. Второе плавание, как и первое, растянулось на годы. Канарские острова, Рио-де-жанейро, Буэнос-Айрес, Магелланов пролив… Тихий океан покорился с огромным трудом. Миниатюрные размеры яхты не позволяли взять достаточный запас пресной воды, и отчаянный путешественник ушёл в четырёхмесячное плавание, надеясь на дожди, которых как назло не было. В течение трёх месяцев Гвоздёв страдал от жажды. Далее – Таити, Австралия, Индийский океан, Красное море… 10 июля 2003 года Гвоздёв прибыл в Сочи, а 9 августа – в Махачкалу. Здесь путешественника ждала радостная встреча, а мэр города вручил ему ключи от новой квартиры. Но усидеть дома Гвоздёв не смог. В неполные 75 лет он снова отправился в океан. На новой 5,5-метровой лодке «ГЕТАН-2» (усовершенствованный вариант серийной яхты питерской фирмы «Рикошет» с новым килевым плавником) он вознамерился обойти вокруг света в третий раз.

Родился Евгений Александрович Гвоздёв в 1934 году в белорусском городе Пинск. Отца мальчика забрали в 1937-м, и из сталинских застенков он не вернулся. Рос Евгений с матерью, однако в годы Великой Отечественной войны во время бомбежки погибла и она, и жил он у дальней родственницы. Окончив мореходное училище в Астрахани, Гвоздёв начал работать на судах, и в должности судового механика он провел больше трех десятилетий.

Яхтсменом Гвоздёв стал уже в конце 1970-х, его первой яхтой стала самодельная однопалубная яхта, которую Евгений построил из списанного на берег старого вельбота.

Он назвал свое судно "Гетан", название это составилось из имен самого Евгения и его семьи - Гвоздёв Евгений (ГЕ), его жена Татьяна (Т), сын Александр (А) и дочь Наталья (Н). Так, на своей яхте он для начала пересек Каспийское море, а позднее по подсчетам он пересек Каспий около 50 раз.

7 июля 1992 года Евгений Гвоздёв отправился в свое первое кругосветное плавание на своей новой яхте под названием "Лена". Это было небольшое судно, 5,5 метров в длину, и его кругосветка стала по-своему рекордной, так как Гвоздёв стал первым, совершившим подобное на столь небольшом судне. Путешествие оказалось довольно опасным – в августе 1995-го в водах Сомали (Somali) на него напали местные пираты, ограбили и едва не убили.

Во второй раз Гвоздёв отправился в кругосветное плавание 17 мая 1999 года, отплыл он из Махачкалы, где он с семьей жил. Его судном стала 3,7-метровая яхта "Саид", и позднее ее назвали самой маленькой парусной яхтой, которая проходила по Магелланову проливу. Кстати, три последних года он готовил и ремонтировал свою яхту, шил паруса, проклеивал и готовился к следующему путешествию. На этот раз путешественнику было уже 65 лет. В море Гвоздёв встретил и новое тысячелетие, это было как раз перед входом в Магелланов пролив. Вторая кругосветка завершилась через 50 месяцев, 10 июля 2003 года.

Однако на этом Гвоздёв не остановился. Так, на своей новой 5,5-метровой яхте под названием "Гетан-2" 74-летний Гвоздёв отправился в очередной кругосветный заплыв 19 сентября 2008 года, стартовав в Новороссийске. Увы, этому путешествию было не суждено завершиться благополучно. В октябре Гвоздёв сообщил, что благополучно пересек Черное море, а в конце ноября он попал в сильный шторм у берегов Италии. Связь с капитаном прервалась 1 декабря, а уже через день, 2 декабря 2008-го итальянские моряки нашли на пляже тело Евгения Гвоздёва. Его яхта "Гетан-2" была найдена недалеко от ее капитана через несколько дней.

Так окончилась жизнь отважного русского мореплавателя, принесшего всемирную славу российскому яхтингу. В память о Евгении Гвоздёве его яхта "Лена" выставлена в московском яхт-клубе "Адмирал", а в одной из школ Махачкалы, где он жил, выставлена его яхта "Саид".

Лучшие дня

Удивительно, но еще при жизни сам Евгений признавался, что он всегда боялся моря, и именно эта боязнь и заставляла его раз за разом выходить в море, преодолевая себя и свой страх. Если бы последняя кругосветка завершилась благополучно, то Евгений Гвоздёв наверняка не остановился бы и на этом. Увы, сбыться этому было не суждено. Кстати, друзья Гвоздёва знают, что он, моряк до мозга костей, всегда боялся уйти из жизни на суше. Так, судьба подарила ему его последний шанс – Евгений Гвоздёв, как и подобает моряку, принял смерть в море.

Под флагами Российской Федерации и Республики Дагестан. На снимке хорошо видно, что ручка руля сделана из ножки старого обеденного стола. 1999 г.

Е. Гвоздев – человек двух стихий. 1996 г.

«Я убежден, если женщина родила и воспитала хотя бы одного ребенка, она на этом свете сделала все, что ей было предначертано Судьбой, и может со спокойной совестью расстаться с этим миром. Нам, мужчинам, надо сделать в жизни нечто такое, о чем не стыдно было бы рассказывать этому ребенку: забраться на Эверест, посадить сад, вылечить человека, написать книгу, ну хоть что-нибудь нужное, полезное.

У меня за спиной две кругосветки, и я без стеснения рассказываю о плавании школьникам, студентам, своим внукам и, даст Бог, правнукам».

Е.А. Гвоздев

Предисловие

Эту книгу должен был и хотел написать сам Евгений Гвоздев. И была бы она полнее и интересней, так как основывалась бы на его личных впечатлениях и дневниках, а не на их пересказе, пусть даже заинтересованном и старательном. Но великий путешественник и мореплаватель погиб во время третьего одиночного кругосветного плавания, поэтому рассказ о его спортивном и научном подвиге основывается на письмах и телеграммах автору и материалах множества дружеских бесед до и после кругосветок.

Что касается морской терминологии, то автор старался не отступать от «языка подлинника», то есть от текстов и речи самого Евгения Гвоздева, и если неточности такого рода все же были обнаружены квалифицированными читателями, то мы приносим им свои извинения.

При оформлении книги использовались фотографии самого автора, снимки из архива Евгения Александровича и видовые – из интернета. Автор благодарен фото мастеру Садыку Магомедову за предоставленные снимки о встрече Е. Гвоздева в Махачкалинском порту после второго плавания.

В салоне яхты «Лена». И без бороды. 1992 г.

Личное дело

Евгений Александрович Гвоздев родился 11 марта 1934 года, по национальности – белорус. В Дагестане жил с 1948 года. Окончил Астраханское мореходное училище по специальности «судовой механик», много лет проработал в «Дагрыбхолодфлоте».

Яхтенным спортом и строительством яхт занимался с 1977 года. Первый 60-суточный поход по Каспию на яхте «Гетан» предпринял в 1979 году. В одиночку и коллективных походах пересекал Каспийское море более 50-ти раз.

Первое одиночное кругосветное плавание совершил в 1992-1996 годах на прогулочном швертботе «Лена» длиной 5,5 метра. Это был первый кругосветный одиночный поход, предпринятый российским яхтсменом на российской яхте со стартом и финишем в российском порту. По итогам первого плавания Е.Гвоздеву присвоено звание Почетного гражданина Махачкалы.

Вторую кругосветку осуществил в 1999-2003 годах.

Поход уникален не только миниатюрностью самодельной яхты «Саид» (3,7 метра), построенной на балконе квартиры, но и тем, что переход из Атлантического в Тихий океан Е.Гвоздев совершил через Магелланов пролив. Это было самое маленькое судно за всю историю судоходства в опасном проливе. Поход завершился 9 августа 2003 г. в Махачкалинском порту.

Е.Гвоздев погиб в начале третьего кругосветного плавания в ноябре 2008 года в Неаполитанском заливе. Похоронен на воинском кладбище в Махачкале.

I. Кругосветка протяженностью в четыре года и стоимостью сто долларов (1992-1996)

Со сроками первого путешествия Евгения Александровича Гвоздева на яхте «Лена», указанными в заголовке, все в порядке – четыре года плюс две недели: 7 июля 1992 года он вышел из Махачкалинского порта, 19 июля 1996-го вернулся. А вот с деньгами – явное преувеличение, вернее, преуменьшение: нельзя, конечно, четыре года жить на сто долларов – ноги протянешь.

Но, начиная плавание, Гвоздев располагал именно этой суммой. И хоть «ног не протянул» и «тапочки не откинул», но когда в августе 93-го добрался до Канарских островов, шорты и майка болтались на нем, как на стройном огородном чучеле, – яхтсмен похудел на 22 кг, и у него были явные признаки цинги. К этому моменту Евгений решил все же пересекать Атлантику, хотя от международной «Большой регаты» в честь 500-летия открытия Америки он отстал ровно на год. А ведь именно юбилей Колумбова подвига был одним из главных доводов, когда за два года до прибытия на Канары он уламывал руководство фирмы «СОВМАРКЕТ» дать ему яхту для испытания и рекламного похода в Атлантику. Было это в городе Актау на казахстанском берегу Каспия, и строила фирма только яхты класса «микро» из стеклопластика, предназначенные для идиллического семейного и непременно прибрежного плавания.

Махачкала – Лас-Пальмас

О существовании этого самого «СОВМАРКЕТА» и его любезной сердцу продукции Евгений Гвоздев узнал из телешоу «Поле чудес», где еще при Листьеве в качестве фона и приза фигурировала яхта. Яхтсмен из Махачкалы перелетел Каспийское море, которое до этого более 40 раз пересекал на яхтах, и в буквальном смысле поселился на фирме, чтобы через полгода, в феврале 92-го, пригнать в Махачкалу новенькую «Лену» с ярко-оранжевыми бортами. У него был контракт на три года плавания и должность испытателя. Правда, размеры зарплаты или, скажем, приза за успешное проведение самих испытаний, как, впрочем, и маршрут плавания, в этом удивительном документе не оговаривались, и порой кажется, что его вручили настырному махачкалинцу вместе с яхтой, чтобы он оставил фирму в покое. Хотя бы на три года. От серийных «микриков» его 5,5-метровая яхта, которой предстояло идти то ли вокруг Европы, то ли в Америку, отличалась только тем, что при ее формовке положили два дополнительных слоя стеклоткани на днище. И все – плыви!

Друзей, которые посещали «Лену» за несколько дней до старта, удивляло и пугало легкомысленное оснащение яхты, с которым можно было дойти, скажем, до Астрахани, но не до Америки. Поэтому в Махачкалинском порту, где Гвоздев проработал много лет, был брошен клич, и на «Лену» стали нести кто что мог – от сигнальных ракет и карт до запасного якоря и аккумуляторов. Только радиостанции и основательного запаса продуктов никто не подарил – все это предполагалось получить от «СОВМАРКЕТА» уже в Новороссийске. А главное, что должен был вручить директор «СОВМАРКЕТА» Юрий Канцев, был заграничный паспорт, которого яхтсмен безуспешно пытался добиться от властей предыдущие 15 лет.

«Лена» во всей красе

С этим паспортом моряка была целая история, начавшаяся еще в пору «расцвета застоя», когда даже в Израиль удавалось выезжать лишь немногим. А тут еще какой-то псих просил власти выпустить его на лодочке из Союза и об этой просьбе сообщал во все инстанции, начиная от местного обкома и КГБ до Генерального секретаря ЦК КПСС. Трем вельможам в этой должности неоднократно писал Гвоздев, но никто из них не соизволил даже ответить, один за другим уходя в мир иной. Поэтому, когда случались очередные общесоюзные похороны, коллеги, бывшие в курсе гвоздевских проблем, озабоченно спрашивали моряка, не он ли допек очередного генсека своими письмами? Или когда тот засиживался на своей должности, то не без черного юмора просили: «Написал бы ты, Евгений Александрович, в Кремль…».

И вот теперь, летом 1992-го, ему предстояло идти за заграничным паспортом в Новороссийск.

Провожали «Лену» из Махачкалы погожим утром 7 июля. При легкой моряне, здешнем юго-восточном ветре, из гавани судоремзавода вслед за ней вышло несколько катеров и яхт. На одной объявился маленький оркестрик из саксофона, гитары и ударника, сыгравший «Прощание славянки» (на фото справа ). Гвоздев ответил несколькими ракетами и поднятыми над головой сцепленными руками. Мол, прорвусь! Когда эскорт вывел «Лену» за волнолом, последнее, что увидели провожающие, была оранжевая панама, которую моряк взгромоздил себе на голову. Он шел в тропики, а без панамы там нельзя. И первое, что сделал Гвоздев и чего провожающие не заметили, – пристегнулся карабином к фалу. За четыре года это стало потом настолько привычным, что не пристегнутым он неуютно чувствовал себя даже на суше.

Официальные власти Махачкалы и Дагестана к этому походу интереса не проявили. Один из махачкалинских еженедельников, где тогда работал автор, имел весьма отдаленное отношение к поддержке одиночного плавания своего земляка. От имени редакции мореходу перед отплытием были вручены несколько банок тушенки и всеволновый радиоприемник. За эту символическую плату, а также за безграничную уверенность в успешном завершении небывалого на Каспии предприятия газета получила в сотрудники на редкость добросовестного корреспондента, который, впроголодь идя вокруг земного шара, более четырех лет писал в Махачкалу письма и со встречных российских судов посылал телеграммы.

Итак, «Лена», ведомая не по годам отчаянным капитаном (тогда ему исполнилось 58 лет), вышла в Каспий и отправилась в Астрахань. Потом была Волга, преодоленная под мотором «Салют», канал Волго-Дон и путь по Дону в Азовское море и дальше, в Черное. Уже через месяц пришло сообщение, что Гвоздев находится в Новороссийске и ждет заграничного паспорта от хозяев яхты. Уверен, что подобная телеграмма, полученная тогда же в московской штаб-квартире «СОВ МАРКЕТА», радости там не доставила, так как передышка, данная фирме ее гонщиком-испытателем, оказалась слишком короткой, и надо было наконец решать, отпускать его в Средиземное море или нет. На это решение ушло больше 5 (!) месяцев, которые и стали для Евгения Александровича самыми тяжкими за все четыре года путешествия. Все остальное, включая три океанских перехода, на фоне того изнурительного осенне-зимнего ожидания паспорта, денег и продуктов оказалось куда приемлемее и терпимее. А тут стой в порту у стенки, покачивайся и мерзни вместе с яхтой и день за днем, неделю за неделей думай: пришлют паспорт или нет? А еще день за днем надо было что-то, извините, кушать. И так как продукты от фирмы пришли вместе с паспортом и деньгами только в декабре, то первых килограммов своего веса из 22-х, потерянных к приходу в Лас-Пальмас, Гвоздев лишился еще дома.

Новороссийские бизнесмены, прослышав про махачкалинского яхтсмена, месяцами ожидающего документов в порту, предлагали радикальное решение проблемы. «Женя, – говорили они Гвоздеву, – на кой ляд тебе этот «СОВМАРКЕТ»? Убирай это слово с бортов и парусов «Лены», пиши названия наших фирм, бери деньги и дуй на все четыре стороны! Хоть в Атлантику, хоть в Антарктику!» Заманчиво это было до крайности, но Гвоздев уперся, хотя и сообщил Канцеву о таких предложениях. Видимо, в конце концов угроза потерять яхту подействовала: на «Лену» были доставлены продукты на три месяца и паспорт моряка для ее капитана. В паспорте лежали те самые 100 долларов: гуляй, Женя, ни в чем себе не отказывай!

15 декабря 1992 г. Гвоздев покинул Цемесскую бухту. И хорошо бы курсом на Босфор – меньше бы голодал. Так нет, еще два месяца он шел вдоль берегов Крыма и Украины. 1993 год встретил в море, около Судака. Долго стоял в Севастополе, в Одессе чинил руль, сменил советский красный флаг на трехцветный российский и только с первыми весенними днями пересек Черное море. Он боялся холода, потому что шел с пустым газовым баллоном и в случае чего не смог бы ни согреться, ни обсушиться.

Долгие месяцы о судьбе «Лены» и ее капитана никто ничего не знал. В августе пришла телеграмма с борта рыбного транспортно-морозильного судна «Прометей»:

«Нахожусь Лаc-Пальмасе Канарские острова. Все нормально. После пополнения запасов продовольствия и ремонта ухожу на остров Барбадос. Гвоздев.»

У родни и друзей екнули сердца: Барбадос – это уже на другой стороне Атлантики! Зато после того, как в сентябре опубликовали первое из заграничных писем Евгения Александровича, у читателей и коллег пропали последние опасения, что все эти письма и телеграммы мы сочиняли сами. Такое не сочинишь, даже если очень захочешь. Итак…

Несчастливый причал в Новороссийске

«Как ни удивительно это звучит, пишу из Лас-Пальмаса. Добрался с трудом: штиль, встречный ветер, туман и прочие пакости погоды растянули переход на четыре месяца. Зато повидал Грецию, Италию, Францию, Испанию. Зарубежьем просто очарован! То, что магазины забиты продуктами и товарами, меня меньше всего волнует. Думаю, через какое-то время и у нас все это будет. Но вот отношением к нам – «гомо советикус» – я удивлен. Семьдесят лет нам вдалбливали сказки про загнивающий капитализм, про их волчьи нравы и прочую чушь. Все совершенно иначе! Они нас прекрасно понимают и готовы в любую минуту помочь. Были в пути и поломки, и голодные денечки, прочие «мелочи», и всегда, когда я обращался, шли навстречу, помогали. И если бы не эта помощь, я вряд ли смог бы продолжить плавание.

Писал Вам несколько писем, давал телеграммы. Получали ли Вы их – не знаю. Дело в том, что отправить письма, скажем, из Неаполя или Марселя я не мог по той простой причине, что по вине доблестных албанских пограничников оказался без копейки в кармане. Не имея карты, в штормовую погоду угодил в их территориальные воды. После досмотра и тщательной проверки документов наследники великого воина Албании Скандербега решили, что деньги мне ни к чему, и подчистили судовую кассу до копейки (правда, 16 украинских купонов оставили). Сами понимаете, ни позвонить, ни конверт купить я не мог, а посему пользовался оказией.

Разумеется, продуктов, запасенных в Новороссийске, не хватило… Выручили здорово ребята наших судов «Тарханы», «Ленинский комсомол», «Комсомолец Узбекистана» и «Петр Первый». Посудите сами: в декабре прошлого года «СОВМАРКЕТ» закупила для похода продукты на сумму чуть больше 10 тысяч рублей (по моим расчетам – на три месяца), а я на них «шиковал» больше восьми. В результате избавился от «лишних» 20 кг веса, отхватил классический авитаминоз (ногти на руках и ногах расслаиваются от нехватки микроэлементов и витаминов) и еще кое-что. Сейчас, когда вышел на старт и по сути только и начинается океанское плавание, сижу в Лаc-Пальмасе без гроша и продуктов.

Осень патриарха. 1996 г.

Проводы. 1992 г.

Здесь в порту много наших судов из Литвы, Эстонии, Украины и России, ребята меня откармливают. Принесли бананов, яблок, апельсинов и прочих фруктов и овощей. Теплоход «Валанчус» взял меня на полное довольствие, т/х «Прометей» отправляет мои телеграммы домой и в адрес «СОВМАРКЕТ», т/х «Ариэль» взвалил на себя часть моих забот. Словом, наши ребята отогрели мне душу и вселили уверенность в успешном окончании плавания.

Дал телеграмму на имя руководства фирмы с просьбой выслать денежку для закупки продовольствия. Пришлют, не пришлют – не знаю. Как бы там ни было, а 20 августа намерен стартовать через Атлантику (немножко подлечусь и пойду). Закупили ребята для меня кучу лекарств, поливитаминов и пр.

Полагаю, к этому времени приду в норму. Здесь фирма «Совиспан» (испано-советская, директора Хосе Гонсалес и Петр Ротар), снабжающая наши суда, пообещала дать мне продуктов на три месяца. Думаю, на переход хватит. План таков: пойду на о.Барбадос, а затем вдоль Малых Антильских островов до Пуэрто-Рико и, если позволит погодка, на Нью-Йорк. Если же надвинутся холода, то, видимо, придется на Пуэрто-Рико перезимовать.

Как буду добираться назад, не знаю. Есть три варианта: 1 – продать яхту и самолетом вернуться домой (не хочется); 2 – погрузить яхту на пароход и на нем добраться до Союза; 3 – вернуться своим ходом домой (по душе, но были бы харчи).

Атакуют журналисты

Ждать и догонять…

За время похода довелось встречаться со многими иностранцами, и, как правило, это были очень доброжелательные, готовые прийти на помощь люди. Порой бывало неудобно за наше извращенное представление о них. Отличные ребята! Приду – о многом расскажу.

Кое-что довелось повидать в этом смысле интересного и непривычного. К примеру, сижу на Гран-Канария уже неделю, и до сих пор ни полиция, ни таможенники не удосужились взглянуть на меня. Они, конечно же, знают, что яхта пришла в Лас-Пальмас, но им «до лампочки» проверка документов, досмотр и прочие формальности, из которых наши пограничники сделали культ. Конечно, как только я начну здесь хулиганить и т. п., они мгновенно явятся, а сейчас стараются не портить мне отдых. И так почти везде. И еще припомнился по контрасту другой случай. Яхта «Альфа», возвращаясь из Турции в Новороссийск, угодила в шторм, у нее сломался двигатель. И вместо того, чтобы ошвартоваться у пассажирского причала, где обычно проходят таможенный и пограничный досмотр, она зашла в яхт-клуб. Не успели подать концы, как наряд автоматчиков уже на причале. И пошло-поехало: кто, куда и откуда? Сравнение не в нашу пользу. За рубежом уважают туриста, идут ему навстречу, помогают (это и занятость многих людей, и живая копейка). Турист здесь в почете и всегда желанный гость. Я это доброе отношение ощутил на себе, хотя и назвать меня беззаботным туристом можно весьма условно.

Когда Вы получите это письмо, я буду уже в океане. Если до Вас будет доходить какая-нибудь информация обо мне и Вы надумаете порадовать ею читателя, то уж не пугайте его страхами о голодной смерти мореплавателя-одиночки. Все это мелочи. Все пройдет.

До встречи. Ваш Гвоздев. Лас-Пальмас. 12.08.1993 г.»

И действительно, в сентябре он был уже в Атлантике и пересекал ее 50 суток. Осчастливленный продуктами фирмы «Совиспан», Евгений Александрович умудрился отъесться и даже слегка поправиться, хотя прежнего веса так и не набрал.

…Шел второй год кругосветного путешествия на яхте «Лена», предназначенной для тихого прибрежного плавания.

Атлантика. Канары – Америка

Подкормленный и обогретый «Совиспаном», Гвоздев 20 августа 1993 г. вышел из Лас-Пальмаса, «спустился» поближе к экватору (чтобы не мерзнуть) и двинулся на запад. Благодатный пассат и попутное течение помогали делать в сутки 50-60 миль. Несмотря на то, что начало осени считается неспокойным в этих широтах, махачкалинцу с погодой везло – только четыре дня были штормовыми, скорость ветра достигала 22-23 м/сек., а остальные сорок шесть – вполне «дачными и удачными». Наибольшие хлопоты доставлял так называемый дробный сон, когда ночью нельзя заснуть больше чем на 15-20 минут. Ведь при встречном движении от появления какого-то судна на горизонте до возможного столкновения проходит, по подсчетам Гвоздева, всего 24-27 минут. Днем яхту хоть видно, а вот ночью любой теплоход может сослепу или от невнимания вахтенных раздавить ее и, не заметив этого, уйти дальше. Вот и научился капитан «Лены» спать по четверть часа и, оглядывая горизонт, постоянно вертеть головой на манер судового локатора или летчика-истребителя времен Второй мировой войны.

Атлантика в тропической зоне – оживленная морская дорога, вернее, перекресток. И что сильно удивляло общительного капитана «Лены», так это то, что встречные суда не проявляли к яхте никакого интереса. Проходили мимо, словно каждый день встречали в океане одинокие маленькие яхточки. Конечно, если б Гвоздев начал подавать сигналы бедствия, то ему бы помогли, но радиостанции у него не было, поэтому приветов с проходящих мимо кораблей он так и не дождался. Не то что на Каспии, где танкеры даже слегка изменяли курс, чтобы поздороваться с яхтсменом в открытом море и с высокого мостика громогласно спросить, как дела на борту и не нужна ли помощь. Видимо, в Атлантике другие нравы, более рациональные отношения и более жесткие графики движения судов. Гвоздев это понимал, но все равно удивлялся и досадовал: как это можно не здороваться со встречными?

Отстоять вахту или отсидеть?

Правда, чувство это быстро проходило, так как дел даже на маленьком судне для одного человека – выше головы. Они делились на три части: обеспечение безопасности движения и собственно самого движения; приготовление пищи для 4-разового питания, включая ночное, и, наконец, поддержание порядка и чистоты как личной, так и корабельной.

Постоянно приходилось «стоять на руле», ведь яхта не имела «автопилота». И хоть руль был закреплен специальными оттяжками, за ним нужно было всегда следить, чтоб свести рыскание судна к минимуму. А тут еще 2-3-метровая волна. Нахождение по 12 часов под тропическим солнцем породило проблему перегрева тела. Поэтому весь день приходилось быть одетым в светлую рубашку с длинными рукавами, брюки, носки и хлопчатобумажные перчатки с отрезанными пальцами. На голове панама, и лицо снизу закрыто марлей, как у ковбоя. Конечно, можно было пользоваться специальными кремами от солнечной радиации, но они требуют много пресной воды для смывания, а ее приходилось беречь.

Мылся в основном забортной водой. На рассвете палубу и крышу каюты покрывала обильная роса, ее можно было собирать специальной тряпкой и обтирать тело от морской соли. На дожди надежда была плохая, так как они случались короткими, и однажды, затеяв купание в ливень, путешественник так и остался намыленным посреди Атлантики и домывался уже из ведра.

За бортом не купался из-за боязни акул, хотя так и не встретил ни одной на этом переходе. Постоянно, днем и ночью, был «на привязи» – страховочный пояс держал Гвоздева пристегнутым к яхте. Опасность упасть за борт была очень велика, а суденышко потом не догонишь, плыви – не плыви. Такие случаи в истории одиночных плаваний, увы, бывали. Яхты пустые находили, а вот капитанов – нет.

После бессонной ноченьки
Умылся я росою,
Не торопясь позавтракал
Заморской колбасою.

Это стихотворение, вернее, песня из местного океанского фольклора. Так моряк развлекал сам себя, готовя еду в шестом часу утра. Правда, с меню он слегка наврал для рифмы, так как завтракал в основном молочными кашами и «кофием» с печеньем.

Известный мореплаватель и отважный человек Евгений Гвоздёв вновь берется за покорение земного шара. В сентябре этого года путешественник отправляется в очередную кругосветку. Новая яхта «Гетан-2» готовится к испытаниям. Московская яхтенная школа будет освещать весь поход знаменитого моряка.

-На чем же в этот раз собрались покорять моря?

Это прогулочный швертбот типа «Лена», который рассчитан на четыре человека. Спущен на воду в Махачкале. Можно до Сулака или Каспийска сходить без проблем. Свою первую кругосветку я совершал именно на таком швертботе. Кстати это первое и пока единственное плавание вокруг света именно на таком типе судна. У нашей яхты корпус прочный, но надстройка, правда, слабовата. Вместо шверта установлен киль и за счет этого она, конечно, будет более мореходной. Но все равно нужны будут переделки. Надо кое-что на ней сделать- довести до ума. Я считаю, что если яхту сбросить на воду с трехметровой высоты и она не рассыплется, то на ней можно выходить в океан. Но самое главное - она должна быть непотопляемой.

-Шарик-то один. Пойдете тем же маршрутом, что и раньше?

Маршрутов несколько. Самый сложный - «ревущими сороковыми». Более легкий маршрут - вдоль экватора. Но все зависит от того, насколько будет готова яхта. И потом не надо забывать - мне уже 74 года. Короче говоря, плавание будет серьезным, намного более сложным, чем два предыдущих.

Первый раз я шел на «Лене» по маршруту: Гибралтар - Лас Пальмас - Панамский канал - остров Таити - Торресов пролив между Австралией и Индонезией - Индийский океан -Красное море - Суэцкий канал и домой. Второй раз уже шел через Магелланов пролив. А все остальное - так же. Сейчас хочу спуститься ниже, пойти вдоль Африки, ну, и так далее. Но пока об этих планах писать несколько преждевременно. Вот дойду до Гибралтара, а там мне уже станет ясно - идти мне на юг, или вдоль экватора.

Чем различаются эта яхта, и та, что стоит в фойе махачкалинского лицея №39?

В школе стоит яхта - «самоделка» «Саид». Она строилась на балконе. Длина - три метра семьдесят сантиметров. При собственном весе в триста пятьдесят килограмм брала на борт семьсот. А новая яхта имеет длину пять с половиной метров.

- Фактически Вы два раза сходили вокруг света в «тазике». Не страшновато в третий раз искушать судьбу?

Страшно. Если мне не будет страшно - я в море не пойду

-Но ведь все равно идете. Почему?

Ну, если я буду лежать дома на диване, то я раньше отправлюсь на встречу с Всевышним (улыбается).

- Какие мысли посещают в открытом море?

В первом плавании Атлантику перешел - не видел ни одной акулы. Только прошел Панамский канал и в первый же день увидел небольшую акулу. Прямо по корме. Хватаю гарпун и прямо ей в голову! Кровь течет, азарт охотника! Акула сорвалась, и уплыла, оставляя кровавый след. Через полчаса задумался - а зачем я это сделал? Я ведь не был голодный! До сих пор чувствую, что какую-то гадость сделал

-Когда выходишь из моря в океан - что-то происходит? Вода, ветер другие?

Все то же самое. Но самое интересное - когда встречаешь там других людей. И когда попадаешь в ураган. Тропический. Выходишь из него целым - начинаешь себя уважать.

-Как поступить, если человек потерялся в море?

Сесть и подумать. Вы знаете, «потерялся», «поломался», «пожар», «пробоина» и прочее - все это чепуха! Прежде всего, не нужно паниковать

-Что в море самое страшное?

Наверное, когда человек теряет чувство юмора и чувство реальности. Океан - он и есть океан-стихия, враждебная человеку

- А не думали идти с кем-нибудь?

Было, предлагали. Я знаю семью, которая девять лет путешествовала в океане. Кстати, очень удобно. Я всегда мечтал об этом, но на моих корабликах этого сделать было невозможно. Например, очень остро могла бы встать проблема нехватки питьевой воды

-Морскую воду пить не пробовали?

-Как Вы развлекались?

Не до развлечений, когда занят целый день. Надо ведь управлять яхтой, постирать, приготовить еду. Так что скучать было некогда.

-Правда, что когда сходишь на берег, появляется характерная морская походка?

Да нет! Хотя, по первому разу, конечно, бывает

-Кстати, как у Вас с «языками»?

В Австралии в яхт-клубе города Дарвин есть ресторанчик. По воскресеньям там собираются завсегдатаи перекусить и поболтать. Меня попросили выступить и рассказать про себя и мое плавание. Пригласили переводчицу»- немку из ГДР. Чувствую, не успевает, да и термины морские знает слабо. Ну, я сам и разошелся по-английски: «ай доунт спик инглиш - ай спик Австралия». Все это снималось на видео. Уже дома показал снохе, которая преподает английский. Говорит: все поняла, но чуть не умерла со смеху! Для меня с каким-нибудь аборигеном да на «чистейшем» английском поговорить - одно удовольствие, а с англичанином - каторга! Вообще, школьники часто спрашивают, на каком языке я общался. Расскажу историю. В первом плавании стою, значит, в гавани Сан Хуан Пуэрто Рико. Подходят две божественно красивые девушки из персонала и спрашивают по -испански:-сеньор, баньо проблемо?. Ну кто же не знает что такое баня! Потому отвечаю: но, синьориты! Показываю ведро, изображаю, как обливаюсь из него и растираюсь. Девушек как ветром сдуло. Потом узнал, что оказывается, они, проявляя гостеприимство, спрашивали, не надо ли мне сходить в туалет. Представьте, что они про меня подумали!

-А есть разница в том, как у нас и как за границей оформляется выход в море?

Там это очень просто. Постоял в гавани, собрался уходить - тебе просто скажут, сколько платить за газ, воду, электричество. Заплатил и прощай! А у нас, когда еще в первое плавание уходил, в Новороссийске мой отход оформляли двадцать три агента. В стране до сих пор нет процедуры выхода в море парусного маломерного частного судна. Частное лицо, имеющее парусную яхту, не имеет юридического статуса! Выход в море маленькой яхты всего на пять миль от берега оформляется так же, как и выход огромного танкера. Тут тебе и таможенники с пограничниками, и лоцманы с буксирами. Например, требуют паспорт моряка. А он ведь бывает только у профессиональных моряков. Где уж тут говорить о любительском парусном спорте!

Вы в первый раз вышли в плавание еще советским человеком, а второй раз уже россиянином. Когда выходишь в море, все это воспринимается, наверное, иначе. У судна есть флаг. А у вас внутри какой флаг?

Я думаю, все-таки, советский. Я бы никогда не стартовал, скажем, из Сингапура или Австралии, как некоторые. А вот из Владивостока, Новороссийска, Риги - запросто. Родился я в Белоруссии - в 11 часов 11 марта 1934 года. Войну там пробыл. Воспитывался в детском доме, скитался по Союзу. Еще в добрые старые времена читал о Шамиле. Потому и решил приехать сюда - лазил по горам там, где бывал Шамиль. Ну, это долго рассказывать. Я лично так себя определяю: «дагестанец белорусского происхождения».

-Говорят в московском яхт-клубе вам памятник стоит?

Нет, там стоит первая моя кругосветная яхта «Лена». А до этого она валялась на мусорной свалке.

Давайте вернемся к предстоящему плаванию. Как Вы собираетесь поддерживать связь с миром, кто еще выразил готовность помочь в организации кругосветки?

Связь в путешествии буду поддерживать через Дауда Мухумаева. На суше или недалеко от берега связываться буду по мобильной связи или через Интернет. А вот в открытом океане так не получится. В первом плавании переход между Канарскими островами и Барбадосом занял у меня пятьдесят четыре дня. Все это время я был отрезан от мира.

Поддерживать связь в океане можно было бы с помощью спутникового телефона и специальных солнечных батарей. Если я стану делать это, например, раз в десять дней, хотя бы на две минуты, то наверняка это будет интересно читателям «Нового Дела».

Удастся ли приобрести эту технику, зависит от того, сколько наберется спонсорских денег или пожертвований. Впрочем, большинство задач уже решено. Если яхту немного «подшаманить», подготовить, то при имеющемся снаряжении я могу уйти в море хоть сейчас. Кстати, информацию, что я собираюсь в третью кругосветку, уже обсуждают в Интернете. Кто-то присылает немного денег, кто-то запасные паруса. Люди помогают. В том числе и дагестанцы. Например, очень порадовал генеральный директор Махачкалинского морского торгового порта Абусупьян Хархаров. Он обещал оказать поддержку, в том числе, и финансовую. Большое ему спасибо! С его разрешения я спокойно готовлюсь к плаванию в гавани судоремонтного завода. Яхту решил назвать «ГЕТАН-2», что означает: «Гвоздев Евгений» и начальные буквы имен моей первой жены и детей. А двойка - потому что у меня уже была яхта под таким названием. Я на ней в свое время более пятидесяти раз сходил через Каспий.